Чепуха

Мир снаружи и внутри отделимы друг от друга лишь тонкой, относительно тонкой оболочкой – мной! Кожей, волосами, аксессуарами, и чем больше  я напяливаю на себя «ярких шмоток», тем сильнее пытаюсь защитить мир внутри. Одеваешь шарф – ставишь двойную дверь, застегиваешь плащ, цепляешь на нос очки – меняешь одну из дверей на бронированную.

Я стараюсь пропустить внешний мир через внутренний, как шерстяную нитку в вязании, через петельку, и тогда получается что-то красивое. Это идти через парк, наперекосяк, выйти, а в голове уже родилось стихотворение. Это прийти на каток и смотреть со стороны на чужих людей, а уйти уже с целой придуманной биографией для каждого. Это будто тебе дают горький кофе, а ты добавляешь ему сахар, сливки и корицу, и он получается ароматным и бодрящим.

За этой оболочкой есть много вопросов (как у настоящего почемучки… или журналиста). А ведь на каком интервью мне могут рассказать, что начинается там, где заканчивается радуга? А лампочка из моего ночника, знает, что она электрическая или считает себя солнцем? Что думают обо мне мыши на чердаке?

А еще во внутренний мир попадает литература, как приемы пищи, как дежурные кофе и зеленый чай, как ежедневная порция музыки. Продукты с моей книжной полки, также как из холодильника, должны меня «спасти», спасти от голодной и без эмоциональной смерти в четырех стенах дома. Это мои завтрак, обед и ужин, аппетитно пахнущие типографской краской…

И мысли за пределами этой оболочки не знают о существовании гравитации. Внутри вакуум. Они хаотично летают, парят, плывут, и не приземляются…